На месте Гижигинской крепости 18 века может вырасти новый город. В рамках проекта рассматривают строительство комплекса для исторического туризма. С богатым наследием Колымы планируют знакомить прямо на месте раскопок. Это в перспективе. Сейчас группа исследователей вернулась из очередной экспедиции. Полевые работы в труднодоступных местах помогли организовать член попечительского совета РГО Игорь Донцов и Правительство Магаданской области. Что нашли, об этом в нашем эксклюзивном интервью с доктором исторических наук, доцентом, ведущим научным сотрудником СВГУ Ириной Понкратовой.
Екатерина Исаева, журналист: Здравствуйте, Ирина Юрьевна. Гижигинская археологическая экспедиция в этом сезоне свои полевые работы завершила, успешно завершила. Расскажите о команде, которая прикоснулась к истории.
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Знаете, в этом году, наверное, сошлись звезды, и у нас действительно была очень удачная экспедиция. И первое, с чего действительно надо начать, это с людей, это с команды, это с инициатора нашего полевого сезона Игоря Борисовича Донцова, который настоял на том, чтобы экспедиция состоялась. Он сделал всё, чтобы мы оказались снова в Гижигинске и провели полевый сезон. Кроме того, у нас была замечательная команда, состоящая из студентов нашего университета. Наш подрядчик, специалист из Салихарда, Ольга Сергеевна Тупахина, великолепно вписалась в наш коллектив. И очень быстро, слаженно мы сделали то, что запланировали в этом сезоне. Кроме того, в экспедиции были люди, которые обеспечивали безопасность нашего отряда. Это охранники. Два охранника. Сергей Тимофеевич Конь и Виктор Николаевич Конь. Сделали все, чтобы нам было комфортно в лагере и безопасно работать.
Екатерина Исаева, журналист: Стоянка, дальше там разбили лагерь, вот как работа выглядит археолога, с чего она начинается, вы же там не раз уже были.
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Достаточно сложная логистика. Чтобы добраться до этого места, нам предоставил, Игорь Борисович, машины, которые отвезли наш груз, отвезли отряд в поселок Омсукчан, а уже оттуда на вертолете доставили нас к месту работ. Мы высадились вечером. Погода была достаточно суровая, холодная. Последующие дни шли заливные дожди. И у нас было такое ощущение, что наш лагерь скоро вообще просто смоет в реку. Но, тем не менее, ничего, благодаря людям, которые действительно имели хороший опыт, опыт полевых, не только работ археологических, а опыт существования в полевых условиях, тот же самый Сергей Тимофеевич Конь, они помогли нам выжить в таких непростых условиях. Мы всё равно обеспечили наш лагерь, который состоял сегодня из палаток. Конечно, нам нужны балки, и мы очень надеемся, что при расширении деятельности нашего проекта, когда-нибудь там, на берегу Гижиги, станет такой небольшой городок. Городок с балками, где мы могли бы принимать не только желающих поработать на этом памятнике, но и туристов, могли бы, школьников, население, всех тех, кто интересуется историей и хотел бы сам лично увидеть, как мы работаем, а может быть, и принять участие в раскопках.
Екатерина Исаева, журналист: Очень часто работу археологов изображают как какая-то древность, кисточка, значит, и вот ей смахивают вековую пыль. Наверняка это не так. Расскажите, как добирались до своих находок.
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Ну, и так, и не так, да, можно сказать, потому что мы в своей работе используем и лопаты, для снятия дёрна, для переноса грунта, но в то же время основной всё-таки наш инструмент — это специальные совки, похожие на строительные мастерки, и кисточки, которыми мы расчищаем грунт. В этом году мы раскопали и подняли конструкцию дома, и в этой конструкции увидели помещение для лошадей. Действительно, в вечной мерзлоте остатки жизнедеятельности лошадей, их трудно было брать скребком и зачищать кисточкой. Тут уже приходилось, конечно, работать лопатой. Но, лопату мы используем только после того, когда мы уверены, что при помощи этого инструмента мы не потеряем каких-то артефактов или знаний о том, как залегает тот или иной артефакт.
Екатерина Исаева, журналист: Переходим к самому интересному. Что удалось в этом сезоне найти?
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Вы знаете, нам повезло. Нам повезло, что… Причём несколько раз повезло, я считаю. Мечта археолога — раскопать помойку. И мы такую помойку действительно нашли. Помимо того, что вот в этой же личной конструкции, которую мы исследовали, была конюшня, здесь же находилась рядом с домом и помойка, которая была огорожена, действительно огорожена деревянной конструкцией, и здесь в этой помойке находилось много-много разных артефактов, причем помойку мы так и не смогли докопать до конца, она уходит еще дальше в вечную мерзлоту, в ходе стенки раскопа, и поэтому вот этот объект-помойка нам ещё предстоит изучать. Но, уже сегодня мы выяснили, что в этой помойке находились очень ценные, когда-то ценные вещи, но, в виде бочки с оружейными кремнями. Мы в прошлом году нашли большую часть вот этих кремней, и гадали, думали, что же, в какой же контекст, да, где они находились, как они сюда попали, как они лежали, почему вот так вот, и в этом году мы увидели, что эти наши ружейные кремни находились в бочке, и эта бочка находилась в помойке, то есть, ружейные кремнии их просто выбросили, выбросили из-за ненужности, потому что ружья кремневые сменили настоящие ружья. Настоящее ружье с патронами, да, те же самые патроны, которых здесь сегодня очень много. Мы подняли вообще конструкцию дома, о находках которых мы говорили последние несколько лет. Дом 19-го, начало 20-го века, состоящий из нескольких комнат, у которого печка, печка сделана из кирпичей, привезённых из Приморья, Артёмовские заводы. И мы вышли на слой 18-го века, конструкции, которые лежат ниже, уже мы их сегодня можем датировать по найденной монете эпохи Елизаветы 1749 года, это действительно первые строения, связанные с Гижигинской крепостью середина XVIII века. Но самый интересный факт, что между этими строениями 18-го века и 19-го века мы нашли захоронения и следы обрядовой деятельности, связанные с шаманом. Представляете, это остатки сруба, в котором находилась подстилка из травы, находились ветки стланика, а сверху лежали разрозненные косточки, скорее всего, человеческие, нам предстоит еще делать генетический анализ, лежали предметы из дерева, такие как стрела, меч, и сначала мы думали, что мы вышли на слой 18 века, для которого характерны вот такие предметы, их в Мангазее, тоже очень известный памятник, их интерпретируют как детские игрушки, но когда мы тут же нашли птичку, вот эта птичка нам и подсказала, что всё не так просто, но и за этой птичкой последовали металлическая диадема, поясок кожаный к этой диадеме, волосы, последовали ребра кита обработанные, предметы в виде ёлочек, предметы в виде детских саночек. Мы понимаем, что мы сегодня работаем на памятнике, в котором как минимум три культурных слоя, между которыми, скорее всего, были какие-то перерывы. Потому что похоронить шамана в городе как-то не вяжется с представлениями. Мы знаем, что шаманские захоронения устраивались где-то в стороне от человеческого жилья, чтобы их никто не видел и не знал. То есть, захоронение произошло на месте, где уже ничего не было. У города уже крепости, скорее всего, не было, был какой-то период запустения, и шаман здесь был захоронен. Но, в то же время шаманское захоронение в культурном слое мы видим под домом XIX века. То есть опять же, люди, которые строили в XIX веке этот дом, они не могли его построить на костях и жить на костях, если бы они это знали, это было бы, конечно, это был бы нонсенс, и такого просто не могло быть. То есть, в XIX веке люди пришли на место, где они ничего не увидели. То есть шаманское захоронение уже ушло в землю, оно заросло, и его не было видно на поверхности.
Екатерина Исаева, журналист: Я смотрю по экспонатам, они несколько отличаются даже по материалам. Раньше это был больше фарфор?
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Да, действительно, сегодня вы здесь видите материал, который нам в прямом смысле пришлось спасать. Пришлось спасать, потому что вытащены из вечной мерзлоты, при сушке дерево, кость, она разрушается. Причем разрушается очень быстро, в течение одной недели при неправильной сушке все просто вот в труху рассыпается. Поэтому, конечно, мы начали работу по сохранению с этим материалом еще на месте работы экспедиции. Вещи обрабатывались клеем ПВА, заматывались в бинты, и вот в таком состоянии они были привезены сюда.
Екатерина Исаева, журналист: Ирина Юрьевна, какая работа вам предстоит вот сейчас? Чем займетесь?
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Мы должны задокументировать все, что мы нашли. А это около 9 тысяч находок. 90 квадратов мы вскрыли, мы еще не дошли до, так называется, материка. Впереди, я надеюсь, будут еще раскопки, и мы все-таки вот… Одной из главнейших задач, это, опять же, вот уже говорили, это установление личности нашего шамана, проведение ДНК.
Екатерина Исаева, журналист: То есть, работы ещё много?
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Работы не то, что много, ее очень много. И самое главное, много загадок, много интересных вещей, много студентов, которые заинтересовались и хотят работать. И я думаю, что ближайший год это у нас экскурсии, популяризация нашей истории, это представление этих предметов в городе, представление за пределами города, может быть, даже и за пределами России.
Екатерина Исаева, журналист: Елена Викторовна, я благодарю вас за беседу.
Ирина Понкратова, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник СВГУ: Спасибо.
