Что важнее – то, что закладывает в произведение автор, или то, что способен выудить из него зритель? А если в процессе продолжительного и пристального разглядывания абстрактных форм, линий и мазков не удается вынести для себя никакой мысли? Тот ли это случай, когда можно сказать, что искусству и смыслы никакие не нужны, на то оно и искусство?
Современное прекрасное – вещь спорная и неоднозначная, не исключено, что каждое предшествовавшее поколение творцов скептически и ханжески смотрело за развитием и созданием новых форм, видов искусства, мол, «раньше трава была зеленее и небо голубее». Но даже если такие рассуждения и были, то в очень узких кругах: элитарность картин и скульптур никто не отменял, по крайней мере, до двадцатого века, когда на первый план вышла массовая культура.
И вот, репродукции признанных авторитетов уже висят по квартирам, расходятся марками на конвертах и мелькают в рекламе. И это не плохо – в лицо надо знать не только врага, но и рукотворные чудеса. Плохо — что в век культуры для всех продолжается гонка за статусом и шансом стать частью «не таких, как все»: не таких художников, не таких зрителей таинственного, недоступного и при этом нагло кричащего «искусства», спешащего запрыгнуть в уже ушедший вагон исключительной престижности.
Попытки сохранить сакральность успешны: вымаранные холсты похвалят боящиеся отстать от элиты, а самая рукастая рука из этой элиты наштампует новые полотна. Не понимать продукт такого отношения – нормально.
Обругать современное искусство успели даже самые ленивые, и это сказалось бы на спросе, если бы не боги маркетинга, вовремя почувствовавшие выгоду в наставлении этакого бомонда и не стесняющиеся подсобить монетой.
Конечно, можно все списать на разные вкусы, недостаток образования или банальное отсутствие интереса у стандартного любителя насладиться чужим взглядом на мир, но неужели «Сатурн, пожирающий своего сына» Гойи и «Качели» Фрагонара цепляют сегодняшние души только благодаря ограниченности сознания?
